17.11.2015

Мозаика для вечности

Что из созданий человеческих рук долговечнее всего? Каменные постройки? Медные мечи?

Нет, глиняная посуда. Осколки черепков дошли до нас из тьмы тех тысячелетий, когда кроманьонцы ходили по Евразии вместе с неандертальцами и племенами денисовцев.

Мы встретились с художником - керамистом Петром Алекперовым, который интуитивно воспроизводит самые древние, архаичные формы этого искусства. Беседа состоялась в институте истории и права, то есть там, где изучают летопись времени, восстановленную учеными по глиняным «страницам».

Члены научного дискуссионного клуба «Малтилог» допытывались у художника, как его древнее искусство вписывается в реальность.

Студенты института истории вспомнили, что самым первым нанесенным на горшок рисунком был отпечаток ткани - «сеточка». Так украшает свои уникальные сосуды и Петр Алекперов. В алебастровую форму он закладывает травки-муравки, что растут во дворе, потом поверх них плотно вминает глину, вынимает заготовку, сушит три дня. Затем - обжиг, нанесение эмали (особое оживление аудитории вызвало сообщение, что она содержит золото) - и объект готов. Все изделия уникальны, нет двух одинаковых, они несут отпечатки (в прямом смысле) летних дней с их травами и цветами - вот чашка с вмятинками укропа, вот пиала со следом листа ясеня...

Где корни этой тяги к опрощению, «экологическому» стилю? Все мы родом из детства. Петр родился в семье психологов в стольном городе Москва, на Ленинском проспекте. Отец - доктор психологических наук, профессор, научный сотрудник Института медико-биологических проблем (изучают там проблемы, возникающие при освоении космоса). К нему, инженерному психологу, специалисту по эргономике, приходил в конце 80-х годов на консультацию по самым разным вопросам не кто-нибудь, а Виктор Пелевин. (Кстати, это косвенное доказательство того, что культовый писатель действительно существует).

В доме, заставленном книгами от пола до потолка, всегда раздавался стук пишущей машинки. Видимо, двигаясь от «противного» Петр не захотел ни получать высшее образование, ни заниматься интеллектуальным трудом. Он увлекался китайской философией и убедился, что «Говорящий - не знает, знающий - не говорит». «Я хотел жить, работать, руками делать вещи и работал с шестнадцати лет».

Первым местом приложения молодых сил стала кузница, где Петр создавал свои первые арт-объекты из металла. «Мною двигало любопытство - что получится сегодня? Ведь когда разжигаешь горны, нагреваешь кусок железа, «крушишь» его молотком, результат непредсказуем. Учителя у меня не было, но постепенно стало что-то получаться, стали поступать заказы.

Однако Москва стала меняться, туда съезжались непоседливые люди, и спокойным московским людям стало лучше куда-нибудь уехать. В 2000 году, когда сыну надо было идти в первый класс, мы переехали в Пущино, в академгородок, «заповедник» советской интеллигенции. Там была потрясающая школа, в которой дети жили нормальной жизнью, учились, ходили в лес, на речку, жгли костры. Однако кузницы там не было, и я занялся керамикой.

Потом мы с семьей перебрались в Калугу, сын доучивался в православной гимназии, которую закончил с золотой медалью. Там существуют человеческие отношения между учениками, учителями за счет того, что было сформировано общественное мнение, основанное на понятии нормы.

В доме были книги и музыка, не было ни телевизора, ни видеомагнитофона. Дело в том, что когда я смотрю кино, восемьдесят процентов меня отсутствует, не включены опыт, воображение, мысль. Когда читаешь - все задействовано в полной мере, я сам достраиваю мир. В керамике меня привлекает непредсказуемость. Мне было бы неинтересно, например, резать что-то из дерева - все известно заранее».

Кроме камерных скульптур, ваз, чаш, фонарей, художник занимается мозаикой. Это искусство тоже рассчитано на вечность - мозаичные иконы Равенны, Константинополя, Софийского киевского собора и сегодня ярки, как в момент создания.

И снаружи, и внутри Покровский храм Калуги, храм Черноостровского монастыря в Ждамирове расцвечены сверкающими, как драгоценные камни, мозаичными иконами. Причем все делали сами Дарья и Петр Алекперовы из российского сырья. Опытный мозаичист выкладывает полтора метра мозаики в месяц. («Мы еще не опытные, занимаемся этим только пять лет», - пояснил Петр.)

Зрители ахали, увидев слайды с ослепительными мозаичными изображениями архангелов.

Скульптуры Петра похожи на естественные натечные формы известняков, на плавник. На кости ископаемых. «Я их не выдумывал, я их просто сделал», - говорит автор. В переплетении объемов он предлагает нам увидеть образы людей: «Этот человек хороший, а этот - тоже хороший, но усталый. Видите. Голову опустил».

Как наш герой сумел «не опустить голову» на ветру жизни? «У художника два пути - или ты скатываешься до ширпотреба и делаешь кувшинчики для благовоний и сбываешь их оптом в Измайлове - тогда можно заработать много, но человек разрушается. Либо ты занимаешься творчеством, но заработок гораздо меньше - это не бизнес».

Впереди у Петра новые планы - освоить изготовление изразцов. Дорогу осилит идущий!

Мы, люди, состоим из тех же элементов, что и земля, нас возрастившая. Керамика по-гречески «глина», и люди, хрупкие живые сосуды, избрали ее для творчества. По черепкам мы судим об ушедших эпохах. Что останется для будущих археологов от Калуги начала ХХI века? В том числе мозаики и керамика Петра Алекперова.

Маргарита Разумихина

Источники:

1. znamkaluga.ru