Вечная живопись

Разве может живопись быть вечной? Тускнеют краски, темнеет лак, трескается деревянная доска, на которой писали картины в старину, не вечен и холст, употребляемый художниками теперь. О картинах, созданных тысячелетия назад, мы иногда узнаем только по описаниям современников. Но есть материал, не боящийся времени. Он может существовать десятки веков.

Люди носили на себе камни как украшения и амулеты, вытачивали из них сосуды, резали на них печати, а из красивых разноцветных камешков выкладывали узоры и украшали ими полы и стены, казавшиеся покрытыми пестрыми коврами. Сначала это была необработанная речная и морская галька, обточенная волной, подобная той, которая когда-то привлекла внимание первобытного охотника. С этого и началось искусство мозаики. Мозаичный пол был сделан в V веке до нашей эры в храме, посвященном богу Зевсу, в древнегреческом городе спорта - Олимпии.

Но из камешков неправильной формы трудно выложить сложный рисунок. Они неплотно прилегают один к другому и не создают впечатления сплошного ковра; поэтому позднее - в последние века до нашей эры - александрийские мозаичисты стали распиливать камень на правильные кубики и подбирать их ровными рядами. Однако из квадратиков можно выложить только прямолинейный геометрический рисунок. Чтобы создать сложное по очертаниям изображение человека, животного, птицы или растения, мастера стали выпиливать из камня кусочки разных размеров и форм: то крупные, то мелкие, то прямоугольные, то закругленные, в зависимости от задуманного рисунка. Они, точно мазки кисти художника, обрисовывали контуры, передавали оперение, шерсть, пряди волос, зрачок глаза, изгиб рта...

Начав с черного и белого мрамора, мастера все больше увлекались подбором многоцветных пород камня. В мозаичных картинах засверкал мрамор разных цветов, ярко-синий лазурит, красноватый и лиловатый порфир, полупрозрачные белые, серые, желтые, коричневые агаты. В поисках богатства цветов и оттенков мозаичисты стали использовать стекло-смальту.

В I веке до нашей эры царство Птолемеев завоевали римляне. В Риме оказались многие александрийские мозаичисты, они-то и научили римлян своему искусству, которое получило развитие в Италии в эпоху Возрождения.

"Вечная живопись - это мозаика", - говорил флорентийский художник XV века Доменико Гирландайо. Он расписал стены многих зданий своего родного города, но находил, что только мозаика дает свежесть, яркость, неувядаемость красок. В сравнении с ними краски палитры живописца стали казаться ему серыми и блеклыми. В конце жизни Гирландайо принялся за большую мозаичную картину, которую не успел окончить.

Флоренции суждено было стать родиной особого вида техники, той, которая известна под названием "флорентийской мозаики". Мастера распиливали камень маленькими пилками на тонкие пластинки, иногда большие, иногда совсем маленькие, и выкладывали из них рисунок. Пластинки подбирали по цвету и оттенкам, благодаря чему так же, как красками, передавали игру света и тени. Цветы и плоды казались объемными, на листьях из зеленых яшм разного тона то играли солнечные лучи, то лежала густая тень.

Рис. 25. Столешница 'Морское дно'

Мозаичист должен был почувствовать, как можно использовать в "картине" каждый камень, не только его природный цвет, но и неожиданные, иногда причудливые пятна, прожилки, включения других минералов. В необработанном камне не сразу можно разгадать все его возможности: поверхность выглядит тусклой, темной и некрасивой и только после полировки, точно сбрызнутая водой, начинает сиять яркими красками. Поэтому мастер вначале смачивает поверхность камня и лишь тогда видит рисунок, заложенный в него природой. Флорентийская мозаика стала подлинной каменной живописью.

Посетитель Эрмитажа, переходя из зала в зал, не раз с восхищением остановится перед удивительными столиками: их столешницы, выполненные в технике флорентийской мозаики, - настоящие картины - фрукты, цветы, бабочки, птицы, выложенные из каменных пластинок разных оттенков, заставляют поражаться мастерству и художественному вкусу их создателей.

Рис. 26. Столик 'Птица на ветке'

В Италии около двухсот лет назад был сделан столик "Морское дно". Фон столешницы густо-синий, как цвет южного моря в яркий солнечный день. Едва различимы границы плотно пригнанных друг к другу пластинок редкого восточного камня лазурита. На этом ослепительном фоне вьется гирлянда из белых, серых, желтых, коричневатых, пестрых морских раковин, перевитых нитью жемчуга. Раковины сделаны из яшм разных оттенков, а жемчужины - из небольших круглых пластинок перламутра. Кое-где изгибаются ярко-красные веточки кораллов.

В технике "флорентийской мозаики" работали и русские мастера. На Петергофской гранильной фабрике¹ в первой половине XIX века работал Иван Васильевич Соколов. Особенно интересовала его "вечная живопись". Мастер видел, что мозаики, сделанные в России, получаются хуже по качеству, проще по рисунку, чем итальянские. С радостью узнал Соколов, что его посылают во Флоренцию. Там он пробыл три года, изучал технику итальянских мозаичистов, привез множество образцов их работ. Трудясь упорно и с большим увлечением, И. В. Соколов создал одно из чудеснейших своих произведений - столик с птицей. На фоне из черного мрамора изображены яркая пестрая птичка на ветке и свешивающаяся кисть винограда. Бледно-зеленые ягоды из оникса кажутся почти прозрачными. По краю столешницы - венок из ярко-синих цветов. Его листья как будто озарены солнечными лучами, тени загнувшихся краев совсем темные, а освещенные места светло-зеленые. Тонкими ниточками изгибаются прожилки. Неразличимы отдельные каменные пластинки, кажется, что столик расписан кистью живописца.

¹ (Начало ей было положено в 1725 году Петром I, а спустя пятьдесят лет Екатерина II с гордостью заявляла, что петергофские камнерезы работают лучше римских)